РЕЦЕНЗИИ НА РОМАН "ОКНО В ЕВРОПУ",
ПРЕДСТАВЛЕННЫЕ НА КОНКУРС "ФАНТКРИТИК" В МАЕ 2010 ГОДА

В 2008 году наш сотоварищ по секции Михаил Ахманов выпустил роман "Ассирийские танки у врат Мемфиса". Я с огромным удовольствием писал к нему послесловие и тогда еще предрек, что со временем книга превратится как минимум в первый том трилогии. Не знаю, был ли прав полностью, но совсем недавно увидел свет ахмановский роман "Окно в Европу".

Дилогия уже состоялась. Так что я не теряю надежды до трилогии все-таки дожить. На мой взгляд, дилогия (и каждый роман в отдельности) стала заметным событием отечественной НФ. И, к счастью, не я один придерживаюсь подобного мнения: на конкурс "Фанткритик-2010" были поданы сразу две рецензии на "Окно в Европу". К сожалению, одна из них даже не вошла в короткий список, а вторая не дотянула одного балла до призового места. Неважно, почему так случилось, у меня нет ни малейшего желания оспаривать итоги конкурса, где сам же был председателем жюри, все члены которого, кстати, сходились во мнениях едва ли по всем пунктам. Просто так уж вышло. Но мне все-таки представляется, что обе рецензии достаточно интересны и адекватны.

Андрей Балабуха

Мария Амфилохиева

КОМЕДИЯ БЕЗЫСХОДНОСТИ

Теперь, по прочтении "Окна в Европу", я понимаю, почему Михаил Ахманов взялся в свое время переводить научно-художественную книгу о хаосе: только человек, в этой области понаторевший, и мог выдумать столь невероятный, невозможный, эклектичный и хаотичный мир.

Казалось, чем еще удивить читателей и почитателей фантастики по части популярной в наши дни альтернативной истории? По-моему, все войны уже переиграны; все империи превращены в свободолюбивые республики; во все времена и ко всем народам однообразные засланцы отправлены. Так нет же! Сумел-таки порадовать питерский фантаст.

Ему, правда, не впервой, у него и американские индейцы старушку Европу отколумбили, и будетляне разные по минувшим временам побродили... Да и этот роман - продолжение вышедших года два назад "Ассирийских танков у врат Мемфиса". Продолжение не прямое, такие чаще всего скучны оказываются - то ли автор выдыхается, то ли сюжет, то ли совесть не дает на собственной придумке без конца паразитировать... Нет, у Ахманова со вкусом все в порядке: "Окно в Европу" - не сиквел, а приквел, сюжет совершенно самостоятельный, лишь главный герой из предыдущей книги перешел, где третьестепенным был, да развивается та же модель мира. Но как развивается!

А по законам жанра. Вот только - какого?

Альтернативная история? Нет, конечно. Разве способен всерьез размышляющий надо всяческими тойнбизмами писатель измыслить мир, где почти в наше время сосуществуют Египетская империя с Ассирией, Римская империя с Хазарским каганатом, а языческая Русь во главе со Владимиром I Красно Солнышко (правда, и Владимир II Лысый в романе подпольно присутствует, и даже на Владимира III намек есть), по-когановски распластавшаяся чуть ли не "от Японии до Англии", озабочена выбором веры? И еще в этом мире звенят мечи да сабельки, палят автоматы, в небесах над гужевыми обозами плывут цеппелины, а в славном городе Соча-Кала уже прошла Олимпиада 2014 года? Окрошка! Хаос! Постмодернизм!

Модная хроноопера? Так и в ней авторы хоть пытаются по мере сил отправлять героев авантюрствовать в более или менее правдоподобной обстановке прошлого. Ну, супермены там. Ну, бред порой (исторический, имею в виду). Но не хаос же. Тогда уж скорее сочинил Ахманов хронооперетту.

Поначалу, кстати, так и читается. Легко, весело, лихо. И даже арии с ариеттами встречаются - органично вписанные, иронично приведенные в соответствие с контекстом... И прелестная словесная игра - что-нибудь вроде: "Кожемяки были незаменимы, когда придет пора размяться". И маленький ребе из Жмеринки, этакий плод незаконной любви Бабеля к Шолом-Алейхему. И даже непременный попугай-резонер, то ли из стивенсоновского "Острова Сокровищ" весьма кстати залетевший, то ли заглянувший на огонек из "Понедельника" Стругацких. Но почему-то чем дальше, тем меньше хочется смеяться. Под конец - так даже и улыбаться перестаешь. Оперетка незаметно оборачивается трагифарсом с активным акцентом на первом корне.

Так что же я все-таки прочитала-то?

Судя по финалу, антиутопию. Но ведь и она тоже исходит всегда из реальности - точнее, неумолимого развития сиюминутной реальности. Как там у Роберта Хайнлайна было: "Если это будет продолжаться..." Ведь любая антиутопия именно так строится: некие тенденции, автору в современном обществе костью в горле стоящие, доводятся до логического завершения, абсурда и маразма, тем самым наглядно демонстрируя читателям, до чего можно докатиться или куда их, болезных, ведут. Но у Ахманова-то никакие тенденции не продолжаются и не развиваются. Просто они, до боли родные и знакомые, вброшены в совершенно ирреальный - и потому особенно узнаваемый - вымышленный мир, где и начинают жить по своим извечным законам. И все. Так что если "Окно в Европу" и антиутопия, то не социологическая, а психологическая. Библейское: "Истинно, истинно говорю вам: царствие Божие не вне, но внутри вас". Булгаковское: "Разруха - она в головах". Ахмановское: какой ни дай вам мир, все равно вы ничего хорошего в нем не сотворите.

Это вам не оптимистическая трагедия - это комедия безысходности.

Господи, неужели ради столь неутешительного тезиса - и такой роман написан? Быть не может! И как же тогда со знаменитым призывом Роберта Пенна Уоррена: "творить добро из зла, ибо больше его в этом поганом мире сделать не из чего"?

Зла-то всегда хватало и теперь хватает. И в поиске если не добра, то хоть наименьшего зла мы, как встарь, готовы вместо того, чтобы налаживать собственную жизнь и жизнь страны, до кровавых мозолей на языке дискутировать о поисках для Третьего Рима особого, никому другому не ведомого, не надобного и не подходящего пути, который у каждого свой, единственно правильный. Воистину спор о выборе веры... Причем цель у каждого - всеобщее благо, зато интерес - исключительно свой. И оно прекрасно, когда свой интерес имеется, но лишь до тех пор, пока ради его удовлетворения хоть что-то и для общего блага делается. Правда, это уже путь общепринятый, не особый...

Но что это я все о политике да политике? От героев ахмановских заразилась, что ли?

Кстати, о героях. Ницше как-то заметил, что человек начинается там, где кончается государство. Вот давайте покончим с государством - все равно от него ничего хорошего ждать не приходится - и поговорим о человеках. Только не о социально озабоченных Троцкусах со товарищи, чьими стараниями всегда воцаряется лишь кровавый хаос (и тут хаос!). Не о чиновниках-казнокрадах. Не о... Да что там перечислять - и так все ясно. И с ними все ясно.

А вот с такими, как Хайло Одихмантьевич, ясно далеко не все.

С одной стороны, им куда ни кинь - всюду клин. Это в спокойные годы они еще более или менее нужны и ценимы. А как вздыбится медный всадник государства - затопчет копытами, сам того не заметив. Да и заметит - все равно не пожалеет. Как там утешал Апраксин царя Петра после нарвской конфузии - "Не тужись, государь, бабы новых нарожают!" Так что либо под пулеметным огнем полечь, либо в лагерях сгинуть, все едино.

А с другой стороны, ими-то земля и держится. Ибо они - порядочные люди. Люди порядка. Порядок созидающие и охраняющие. Малоутешительно, но факт. Причем факт, который сами они - пусть подсознательно - ощущают. Просто разглагольствовать на сей счет и не умеют, и не хотят. Им бы дело делать. Да жить. Да любить. Если дадут.

Вот Хайлу Одихмантьевичу не дали.

Но если его судьба и завела в безысходный тупик, это все-таки не означает безысходности всеобщей. Не сразу я это заметила, однако все же разобралась.

Дело в том, что оптимизм свой - исторический, я бы сказала, оптимизм - Ахманов упрятал в романе очень глубоко. Да, конечно, чувствуется он в лишенной пророческой мрачности интонации, в легкости повествования. Однако этим не ограничивается. Есть и прямой намек - не обещание, не свет в конце туннеля, но легкая тень, ловко упрятанная писателем в авторские сноски.

На первый взгляд, вовсе не обязательные. Так ли уж важно, что произойдет в будущем с тем или иным из более или менее второстепенных персонажей? Но автору сказать об этом непременно хочется. Почему? А потому, что здесь-то и вводит он понятие грядущих за событиями, составляющими фабулу романа, Смутных времен. И здесь важен сам термин.

Ибо всякие смутные времена, подобно беременности, представляют собой состояние преходящее. Они - никоим образом не конец истории, ни в понимании Фукуямы, ни в смысле завершения исторического сюжета. Случалось такое и в любимом Ахмановым Египте - после того, например, как пало Древнее царство и до начала Среднего (междувластие длилось тогда больше века). А уж про отечественную Смуту всякий знает. Однако завершилась она тем, что на смену Руси Рюриковичей пришла Россия Романовых. Новая эпоха.

Не легче с того Хайлу Одихмантьевичу - его счастье погублено, сам он в прах отошел. Не для него исторический оптимизм.

Он - для нас, сегодняшних. Когда мы о детях и внуках думаем. Размышляем месте с умным и добрым рассказчиком - петербургским писателем- фантастом Михаилом Ахмановым.

И спасибо ему за это.

Примечание А.Балабухи: Эта рецензия хоть и не дотянула одного балла до призового места. но все-таки была отмечена призом издательства "Эксмо" в числе лучших, посвященных выпущенным им книгам.

Михаил Шавшин

НЕ ЗАКРЫВАЙТЕ ОКНА!

Наверное, всякого из нас хотя бы раз в жизни посещала мысль о странностях истории. С какой, интересно, стати в некий ключевой момент все случилось так, а не иначе, почему в наши дни, зачастую вопреки здравому смыслу и произносимым с высоких трибун словам, события складываются именно в такой прихотливый узор, нежеланный и заведомо порочный, вместо того, чтобы выстроиться в соответствующий трезвым прогнозам непротиворечивый ряд, и, наконец, чего можно ждать от будущего, казалось бы, вполне предсказуемого, но неожиданно выкидывающего при своем наступлении сногсшибательные фортели? Вопросы, до сих пор не имеющие однозначного толкования из-за целого спектра прямо противоположных взглядов на сам предмет изучения.

Действительно, кто или что движет историю? Может, это капризная муза Клио, с упорством, достойным лучшего применения, потакающая любым желаниям своих избранников? Или все-таки многое зависит от взрывного столкновения интересов различных групп, стремящихся к бесконтрольной власти, о чем твердят сторонники дремучего материализма? Ну, а вдруг на все воля божья, и исторические процессы, равно как и окружающий нас мир, намного сложнее, чем все наши представления о них?

Мне кажется, новый роман Михаила Ахманова "Окно в Европу" - это попытка взглянуть на обыденные вещи под другим углом. Вернее, обозначить эти самые вещи другими символами, дабы у читателя возникло неодолимое искушение разобраться, а что, собственно, происходит. Вообще, а не только в книге. Мало того, что автор изобразил недопустимый с эволюционной точки зрения мир, так он еще населил его хорошо узнаваемыми или вызывающими прямые аллюзии персонажами. Дело, натурально, происходит в России, где вольно сосуществуют и киевский князь Владимир, постоянно прикладывающийся к чарке, с боярами Чубом, Лаврухой и Кудрей, которые, естественно, озабочены собственным профитом, а не интересами государства, и их вечный противник, лидер думской оппозиции Жердяич, и подпольщики-большаки Вовк Ильич, Марк Троцкус и Рябой, говорящий по-русски с заметным кавказским акцентом, и Емелька Пугач с Алексашкой Меншиковым. Крутой замес из героев разных эпох, социальных слоев и политических сил.

Что же касается самого мира - попробуйте представить древние Египет, Римскую империю и киевскую Русь, без особых потерь дотянувшие до первой половины ХХ века. Представили? Ну, и как? Есть, правда, незначительные нюансы: Русь стараниями князя-батюшки и его присных стоит на пороге обретения новой веры взамен пантеона, издавна возглавляемого Перуном, Египет только что пережил революцию, фараон изгнан из дворца и вместо него там восседает пожизненный президент, а римская демократия подмяла под себя большую часть независимых государств, в общем, занимает место, оккупированное в нашей реальности Америкой, со всеми вытекающими последствиями - политическим давлением, непомерными амбициями и денежными потоками.

Расейский монарх, взирающий на просвещенную Европу из-за полупроницаемой стены отчуждения, не прочь прорубить окошко на Запад, чтобы в полной мере вкусить от благ цивилизации, но, при всем желании, не Петр он Великий, мелковат-с, да и столица Киев подальше от заветных рубежей, чем сотворенный на берегах Балтики Санкт-Петербург. Посему и подкидывают ему хитроумные сподвижники плодотворную идею окрестить матушку-Русь во что-нибудь иноземное, благо, выбор есть: либо удариться в латинскую веру и бить поклоны Юпитеру с олимпийской компанией, либо принять главенство Осириса и его звероголовой братии, а на худой конец, до кучи, можно еще рассмотреть обращение к единому иудейскому божеству. Правда, кроме фразы: "Бог есть любовь" с иудеев и взять-то, вроде, нечего, зато с признанием Громовержца или Ра в опустевшую казну прольется золотой дождик, проклюнутся новые торговые партнеры-единоверцы и сами собой прорежутся и разрастутся вширь недоступные доселе сферы влияния.

Надо ли говорить, что каждый из советчиков преследует собственную цель: Чуб, Кудря и Лавруха стремятся набить карманы римской монетой, Жердяич - сокрушить или отодвинуть прильнувших к кормушке, а их тайные закордонные кукловоды - чего уж мелочиться! - прибрать к рукам обширные пространства от Карпат до Курил, недаром готовые к нападению легионы уже стоят на западной границе. Впрочем, есть у беспринципных и жестоких латинских властителей и запасной вариант - Вовк Ильич с братанами (очень удачное слово применил автор - сочное, емкое, вполне в духе времени, не то, что "товарищ"), еще более беспринципные и жестокие, но вот тут уж - как карта ляжет, кто, как говориться, кого переплюнет в изощренности и коварстве. Ведь и те, и другие руководствуются беспроигрышным, аморальным правилом: "не просто убить, но с провокацией. Очень изящный и разумный ход, когда вся вина перекладывается на политических оппонентов".

Таковы декорации и закулисная диспозиция. Перед рампой же разворачивается внешне бесхитростное действие - обстоятельства бытия главного героя Хайла Одихмантьевича, возможно, запомнившегося читателю под именем Инхапи по предыдущему роману Михаила Ахманова "Ассирийские танки у врат Мемфиса". Ратник заматерел и пообтерся, накопил не слишком радостный жизненный опыт, женился и поступил на княжескую службу. И служил бы, наверное, верой и правдой до самой смерти, если бы не подоспело время перемен. Государь жалует Хайлу чин сотника и посылает в хазарский каганат за иудейским священником, которому в числе представителей трех разных конфессий надлежит помочь правящей верхушке в выборе веры.

Хайло исполняет поручение и доставляет иудея в Киев, да вот беда - своим красноречием и самоотверженной верой глянется ребе и князю-батюшке, и большинству бояр, включая непреклонного Жердяича, чем, естественно, подписывает себе смертный приговор. Чуб, Лавруха и Кудря не собираются сдаваться, тем более, что римское золото уже заплачено. Их мнение разделяет и Троцкус: "опасен, очень опасен! Ишь, как загнул про любовь! И к кому, к богу и к семейству... Прежде всего народ обязан возлюбить вождя, потом партию и ее идеи... Всех служителей культа нужно или вздернуть, или расстрелять..." А поскольку ребе квартирует в доме Хайла, сотник поневоле попадает под раздачу, нимало не догадываясь, что является всего лишь разменной фигурой. В полном соответствии с правилом организации провокаций.

Смерть любимой женщины и ни в чем не повинного ребе на фоне разгорающегося бунта, вызванного уничтожением русских языческих святынь, толкают Хайло в первые ряды разъяренной толпы. Он, подставленный и одураченный опытными интриганами, идет против того, что еще недавно казалось ему незыблемым и единственно верным. Слово - не воробей, единожды вырвавшись, оно порождает либо сомнения, либо целенаправленные мысли. А мысли, как известно, материальны. И в какие причудливые сочетания они сложатся, формируя новую реальность, знать никому не дано.

Так что же движет историю? Стечение роковых обстоятельств или намерения жаждущих власти и выгод? Групповые интересы или идеи, овладевшие массами? Но когда и под влиянием чего они возникают? Вопрос по-прежнему остается открытым, равно как и финал нового романа. Каждый читатель вправе решить сам, как развернутся события, и какие силы приведут их в действие. С первого-то взгляда, вроде, все ясно: кто раньше встал, того и тапки. Ан, нет! Не забывайте, чем обычно заканчиваются хождения во власть, направленную против единого волеизъявления большого количества людей. Правда, за прошедшие века им научились ловко манипулировать. Но голова-то для чего? Думайте!